Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 870 рус. • англ. • фр.
Главный зал храма Тодай-дзи
Будда Вайрочана[ja] в храме Тодай-дзи.
Тодай-дзи
(яп. 東大寺
то:дай дзи
) — древний буддийский храм в Японии в городе Наре. Храм охраняется как объект Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Читайте также: Государственный строй в странах Востока в конце XVIII в.
Храм представляет собой центр традиции кэгон.
Храм Тодай-дзи считается самым большим деревянным сооружением в мире. В нём находится гигантская бронзовая статуя Будды Вайрочаны, Великий Будда Тодай-дзи[ja].
Храмовая территория представляет собой олений парк, где свободно гуляют священные олени, которых подкармливают туристы. На территории храмового комплекса имеется большое количество уникальных сооружений, в частности февральский павильон Нигацу-до, мартовский павильон Сангацу-до и другие пагоды и храмы.
История
Во время Тэмпё на Японию свалились бедствия и эпидемии. В 743 году император Сёму издал указ, по которому жители должны построить статую Будды для своей защиты. В строительстве приняло участие 2,180,000 человек. Проект создал Кунинака-но-Мурадзи Кимимаро. Он же руководил сборкой статуи размером 15 метров по частям. Храм был завершён в 745, а Будда закончен в 751 году, при этом на проект была брошена почти вся производимая в стране бронза. Статую ремонтировали несколько раз, в частности после землетрясения и двух пожаров. Храм приобрёл современный вид в 1709 году, при этом были демонтированы две пагоды высотой 100 м, вероятно, самые высокие деревянные строения в мире того времени, которые были разрушены землетрясением.
Тодай-дзи считался главным храмом области Ямато. В сокровищнице храма Сёсоин находится немало реликвий времён постройки храма.
Обретение мечей «Ёхокэн» и «Инхокэн»
28 октября 2010 года сотрудники Сёсоин объявили об обретении двух священных мечей, которые считались утраченными на протяжении более чем 1250 лет.
На рентгеновских снимках двух мечей, хранившихся в собрании, обнаружены ранее не замеченные надписи: «Ёкэн» и «Инкэн». Это позволило идентифицировать экспонаты с мечами «Ёхокэн» и «Инхокэн», которые были пожертвованы храму в 756 году императрицей Комё. Эти два церемониальных меча занимают две верхние строчки в списке сокровищ, пожертвованных Тодай-дзи, но до сих пор считались утраченными.
Древние железные мечи, украшенные золотом, серебром и глазурью, были найдены в 1907 году с помощью рентгеновской проверки под полом у подножья гигантской бронзовой статуи сидящего Будды, находящейся в особом павильоне в Тодай-дзи[1]. Они были помещены в Сёсоин и в 1930 году включены в реестр национальных сокровищ Японии.
Специалисты полагают, что императрица Комё, пожертвовав храму множество драгоценностей, повелела отделить эти два меча от остальных своих даров и поместить их в тайник, надеясь, что тем самым обеспечит храму вечную сохранность.
Кэнтё-дзи
Все японские храмы, построенные после периода Нара, имеют сан-го, «имя горы», используемое в качестве почетного префикса. Сан-го (букв. «имя горы») этого храма – Кофуку-дзан. Дзи-го (полное название храма) – Кэнтё Кококу Дзен-дзи. Хонсон (本尊, главное изображение Будды) – сидячая статуя Дзиндзо-сон или Дзиндзо Босацу (Бодхисаттва Кшитигарбха), кайки (учредитель и покровитель) – сёгун Ходзё Токиёри (北条時頼, 1227-1263), кайсан (основатель и первый по счету главный монах) – Дорю Ранкей (蘭溪道隆, кит. Ланьси Даолун, 1213-1278), известный также как Дайкаку Дзенси (大覚禅師).
- Достопримечательности
- История основания
- Летопись
Монастырь Кэнтё-дзи. Камакура
Монастырь Кэнтё-дзи в Камакура. Санмон
Достопримечательности и культурные ценности
В наши дни Дайходзан (головной комплекс) Кэнтё-дзи включает в себя восстановленные Зал Будды, Дзен-до, общежитие для монахов (Кури) со столовой и другие постройки. Он остаётся классическим примером дзенского «гарана» с его зданиями, ориентированными с севера на юг. На основной территории расположены десять субхрамов.
Сомон (внешние ворота)
По обыкновению все дзенские монастыри имеют Внешние ворота, называемы Сомон, и внутренние ворота, называемые Санмон. Сомон были построены в 1783 году и первоначально находились в храме Хандзю Дзанмай-ин в Киото. В Кэнтё-дзи они были перемещены в 1940 году.
Сомон
Читайте также: Документальные фотографии Якудзы
А вот деревянная вывеска с санго («именем горы») монастыря — «Кофукудзан, 巨福山» — сохранилась, как пишут, с периода Камакура. По преданию, надпись на ней сделал Ишань Инин (яп. Исан Итиней), 10-й настоятель Кэнтё-дзи. Дополнительную точку в иероглифе «巨» Итиней, бывший мастером каллиграфии, поставил не случайно: это добавляет ощущение стабильности значению иероглифа («Грандиозный», «Огромный»). Но если приглядеться к вывеске повнимательнее, то возникают сомнения, что ей более 700 лет. Хотя возможно, это результат профессиональной реставрации…
Каллиграфия Иссан Итинея
Санмон (главные ворота)
Санмон (главные ворота), построенные в 1754-1755 годах на пожертвования жителей всего региона Канто, отнесены к важной культурной собственности Японии. Согласно популярной легенде, енотовидная собака (Тануки) превратившись в монаха, собирала деньги на постройку ворот, чтобы отплатить монахам Кэнтё-дзи за их доброту. По этой причине даже сегодня Санмон часто называют Тануки-мон.
Санмон Кэнтё-дзи
Что же касается исторических фактов, то главная заслуга в восстановлении ворот принадлежит настоятелю монастыря Бансэцу Секиги Осё. Значительную часть работ выполнил плотник монастыря Тёбэй Кавати.
Нижний этаж сделан сквозным, без дверей. На втором ярусе (закрытом для посещений) по центру находится статуя Будды Шакьямуни с драгоценной короной (Хокан Сяка Нёрай) и статуи Буддийских Архатов из бронзы. В центре верхнего уровня находится элемент в стиле карахафу, используемый обычно в Китайских воротах (Карамон). В образующемся арочном проёме расположена вывеска с дзи-го, полным названием монастыря, — «Кэнтё Кококу Дзен-дзи».
Карахафу
Во время «Великого землетрясения Канто» в 1923 году была повреждена крыша верхнего яруса. Это было связано с тем, что тяжелые медные пластины были уложены в конце периода Эдо на крышу, которая конструктивно была подготовлена для более лёгкой кровли. Повреждение основных элементов ворот было незначительным.
Во времена основания монастыря перед воротами Санмон, с левой и с правой стороны располагались Дай-дзадзен-до и Дай-дзики-до (здание, где можно было громко разговаривать).
Буцудо (Зал Будды)
Это величественное, великолепное здание с четырехскатной крышей (стиль ситидзукури) признано в наши дни важным культурным достоянием Японии. Первоначально здание было построено как мавзолей жены сёгуна Токугава Хидэтада, Сугенин, и находилось на территории монастыря Дзодзё-дзи в портовом городе Сиба (окрестности Эдо). В 1647 году мавзолей был перемещен в разобраннном виде в Кэнтё-дзи и реконструирован в Зал Будды.
Буцудо (Зал Будды)
Читайте также: Парк Ёёги — оазис дикой природы в деловом центре Токио
Поскольку здание проектировалось как мавзолей, по архитектурному стилю оно сильно отличается от традиционных буцудо в дзенских храмах (в частности — конструкцией крыши и потолка).
Опять же в отличие от дзенской традиции в Зале Будды в качестве хонсон (Основного изображения Будды) установлена не статуя Будды Шакьямуни, а статуя Дзидзо Босацу (Бодхисаттва Кшитигарбха) высотой 2,4 метра. Причины этого изложены в разделе «История основания».
Дзидзо Босацу в Зале Будды
Зал Будды в Кэнтё-дзи
Священные деревья
Напротив входа в Зал Будды растут четыре огромных можжевеловых дерева. По легенде семена этих деревьев привез из Китая и посадил здесь монах-основатель Кэнтё-дзи Ланьси Даолун. Можжевеловые деревья часто высаживаются в монастырях и святилищах, и являются символом дзенского храма.
Возраст деревьев, растущих в Кэнтё-дзи оценивается в 750 лет. Они обозначены как природные сокровища и находятся под защитой государства.
Священные можжевельники
Хатто (Зал Дхармы)
Хатто (Зал Дхармы) — самое большое буддийское деревянное сооружение в Восточной Японии, обозначенное как важная культурная собственность. Его строительство началось в 1814 году и завершилось в 1825 году. Работами руководил Кюэмон Кавати, плотник монастыря Кэнтё-дзи. Архитектурный стиль Хатто (Зала Дхармы) тоже не типичен для дзенских храмов.
Хатто (Зал Дхармы)
В качестве основного изображения Будды в нише задней стены установлена сидящая статуя почитаемой в школе Дзен Тысячерукой Каннон (Бодхисаттва Авалокитешвара).
Хатто (Зал Дхармы)
Зал Дхармы. Тысячерукая Каннон
В центре Зала на возвышении установлена статуя Будды Шакьямуни.
Статуя Будды Шакьямуни
Современая потолочная картина Коидзуми Дзюнсаку (2003), изображающая дракона, украшает потолок Зала Дхармы. По этой причине Зал часто называют Рю-До («Зал Дракона»).
Дракон в Зале Дхармы
Карамон (Китайские ворота)
Карамон (Китайские ворота), еще одна важная культурная ценность, установлены перед входом в Ходзё (Дом настоятеля).
Оригинальные ворота постройки 13 века не сохранились, а эти Карамон были перемещены в Кэнтё-дзи вместе с Буцудо из храма Дзодзё-дзи (в окрестностях Эдо) в 1647 году.
Карамон (Китайские ворота)
Ворота пострадали во время «Великого Землетрясения Канто» в 1923 году, и их капитальный ремонт завершился лишь в 2011 году.
Ходзё (Дом настоятеля)
Ходзё (дом настоятеля) был перемещен в Кэнтё-дзи из Хандзю Дзанмай-ин в Киото в 1940 году, вместе с воротами Сомон.
Дом настоятеля (Ходзё)
Позади Ходзё находится дзенский сад с прудом, образованным в форме иероглифа «心». Иероглиф произносится как Син (что означает «Сердце» или «Сознание»), а пруд этой формы называется Синдзи-ики (心字池), «Пруд символа Сознания». Сад с Синдзи-ики, как и аналогичный сад в Энгаку-дзи, был создан известным мастером дзен 14-го века Мусо Сосэки (Мусо Кокуси).
Пруд Синдзи-Ики
Бонсё (храмовый колокол)
Бонсё (храмовый колокол), отлитый в 1255 году, является Национальным достоянием Японии.
Бонсё (храмовый колокол)
Культурные ценности
В Кэнтё-дзи хранятся такие произведения искусства, как портрет кайсана Ланьси Даолун и образцы его каллиграфии, картина «Шестнадцать архатов», три основные статуи Будды Шакьямуни и деревянная статуя учредителя-основателя Токиёри Ходзё.
Изображения Каннон
Деревянная статуя Токиёри Ходзё
На территории Кэнтё-дзи находятся каменная пагода-ступа (мухото) над могилой монаха-основателя Ланьси Даолун (Дайкаку Дзенси); могилы Буцо Кокуси, чайного мастера Ода Уракусай и богатого купца Кавамура Дзуйкена.
Правило Дхармы и Надгробная ступа
Вся территория храмового комплекса Кэнтё-дзи является историческим памятником и охраняется государством.
Дзенский сад
История создания
Время основания храма приходится на тот отрезок времени периода Камакура, когда правящая власть императорского двора в Киото была ослаблена, и вся фактическая власть была сосредоточена в руках камакурского бакуфу, японского военного правительства во главе с сёгуном. При этом сама власть сёгунов из клана Минамото также стала номинальной, а реальная власть перешла к сиккенам («хранителям власти») из клана Ходзё.
Покровителем и учредителем Кэнтё-дзи был Ходзё Токиёри, 5-й регент камакурского бакуфу , искренний буддист, последователь школы Дзен. Датой основания Кэнтё-дзи считается 1251 год, т.к. согласно «Адзума Кагами» («Зеркало востока»), которое является официальным отчетом бакуфу, строительство монастыря было начато в 3-й год эры Кэнтё, то есть в 1251 году. Хотя другие источники свидетельствуют о том, что план строительных работ был подготовлен раньше – в 1-й год эры Кэнтё, в 1249 году. От названия эры Кэнтё монастырь и получил своё сокращенное название – Кэнтё-дзи.
Ходзё Токиёри
Как это было принято в те времена, своё чисто формальное «высочайшее распоряжение» на возведение монастыря дал император Го-Фукакуса. Местом для строительства была выбрана долина в районе Яманути, где находился родовой замок клана Ходзё.
Долина, где возводился Кэнтё-дзи, когда-то была местом казни под названием «Дзигоку-га-тани» (Долина ада), а позже там был построен монастырь Гарайда-дзан Синпэй-дзи с главным изображением Дзидзо Босацу (Дзидзо Бодхисаттва). Очевидно Синпэй-дзи принадлежал школе Дзёдо («Чистая земля»), т.к. именно эта школа часто использовала Дзидзо Босацу в качестве главного изображения в своих храмах. Постройки Синпэй-дзи, вероятно, послужили основой для нового монастыря Кэнтё-дзи. Именно этим можно объяснить тот факт, что главным изображением Будды (хонсон) в дзенском монастыре Кэнтё-дзи стала сидящая статуя Дзидзо Босацу (Дзидзо Бодхисаттва), а не статуя Сака Нёрай (Будды Шакьямуни), которая обычно является основным изображением во всех монастырях школы Дзен. (Статуя Дзидзо Босацу сохранилась до наших дней и находится в современном Кэнтё-дзи в Камакура).
На должность кайсана (монаха-основателя) Ходзё Токиёри пригласил чаньского мастера Ланьси Даолун, прибывшего в Японию из Китая в 1246 году. Говорят, что планируя строительство Кэнтё-дзи, Ланьси Даолун ездил в Киото, чтобы посоветоваться с Энни. В результате Ланьси Даолун решил воссоздать в Яманути точную копию ситидо гаран (семь основных зданий монастыря) китайского монастыря Цзиншань Ваньшу-сы (имевшего первый ранг в системе ушань, «пяти гор», Китая).
Ланьси Даолун
Сохранилась датируемая 1331 годом копия плана строительства монастыря — «Кэнтё-дзи секкей-зу». Как следует из документа, это был план существующего в Китае монастыря Цзиншань Ваньшу-сы в Ханьчжоу, который лёг в основу проекта возведения Кэнтё-дзи. На чертеже основные здания, такие как Сомон (центральные ворота), Санмон (тройные ворота), Зал Будды и Зал Дхармы, выстроены по центру в одну линию, друг за другом. Кури (общежитие для монахов) и Дзен-до (Зал для медитаций) были расположены в правой части монастыря, а баня (ёкусицу) и туалет (тосу) располагались слева и справа перед воротами Санмон. Однако нынешнее расположение различных зданий монастыря не сохранило первоначальный вид в связи с многократными перестройками монастыря на протяжении столетий. Да и первоначальные постройки Кэнтё-дзи чуть отличались по размерам и местоположению от проектного плана, что подтверждается недавними раскопками.
Возведение основного здания – Зала Будды было завершено в 1253 году, так как согласно «Адзума Кагами» в этом году там была проведена первая сегаки – буддийская поминальная церемония для успокоения страдающих душ погибших самураев. Кэнтё-дзи известен отличительной формой проведения этой церемонии, называемой «Санмон Кадзивара Сегаки». Ежегодно, ранним утром 15 июля («Фестиваль мертвых»), все буддийские храмы проводят под воротами Санмон поминальную церемонию по погибшим воинам. И только в Кэнтё-дзи эта церемония проводится дважды, второй раз — специально для души Кадзивара Кагетоки, самурая периода Камакура, который умер во время политических беспорядков, последовавших за смертью Минамото Санэтомо. Происхождение церемонии, как говорят, восходит ко временам монаха-основателя Ланьси Даолун. Легенда гласит, что однажды, сразу после окончания сегаки, появился призрак погибшего самурая. Обнаружив, что сегаки уже закончился, воин казался таким печальным, что монах-основатель повторил церемонию специально для него. После этого призрак рассказал, что является душой погибшего Кадзивара Кагетоки.
В 1255 году монахи Кэнтё-дзи впервые услышали звон храмового колокола (бансё), отлитого при финансовой поддержке Токиёри Ходзе и Мононобе Сигемицу. Ворота Сомон и Зал Дхармы (Хатто) были построены через 20 лет после постройки зала Будды, то есть приблизительно в 1273 году. А ворота Санмон были построены лишь через 28 лет, в 1281 году.
Говорят, что не только ситидо гаран был устроен в китайском стиле, но и сам китайский язык использовался в монастыре как основной язык общения. Первый настоятель, Ланьси Даолун, был носителем оригинального стиля чань, сурового и аскетичного. До наших дней дошло сочинение мастера «Правило Дхармы», написанное для первых монахов Кэнтё-дзи (и причисленное к Национальному достоянию Японии).
Ланьси Даолун. Правило Дхармы
Кэнтё-дзи стал первым в Камакура чисто дзенским монастырём. Хотя в Японии на тот момент уже существовали основанные Эйсаем монастыри (Сёфуку-дзи в Хаката, Дзёфуку-дзи в Камакура и Кэннин-дзи в Киото), в которых жили и практиковали последователи дзен, но это были смешанные монастыри, объединявшие основные буддийские школы – тэндай, сингон и дзен. Кэнтё-дзи, таким образом, олицетворял новый этап становления и возвышения дзен в Японии. Монастырь в Яманути стал не только семейным монастырём клана Ходзё, но важнейшим монастырём Камакура, получив в будущем первый ранг в системе «годзан Камакура».
Дерево Кайсана
Летопись Кэнтё-дзи
В 1262 году Ланьси Даолун переехал в монастырь Кэннин-дзи в Киото, а вторым настоятелем монастыря был назначен другой чаньский мастер из Китая Готтан Фунэй (兀庵普寧, кит. Вуан Пунин, 1197-1276).
В 1263 году умер покровитель и учредитель (кайки) монастыря Ходзё Токиёри. В 1265 году второй настоятель был вынужден вернуться на родину, в Китай династии Южная Сун; и Ланьси Даолун вернулся в Камакура, чтобы вновь возглавить Кэнтё-дзи.
В 1274 году, во время так называемого монгольского нашествия (война эпохи Буней), его заподозрили в шпионаже на Китай и сослали в провинцию Кай (префектура Яманаси). Позже он был прощён и вернулся в Камакура, а в 1278 году он снова стал настоятелем храма Кэнтё-дзи. Но его третий срок на посту настоятеля Кэнтё-дзи продлился недолго. В этом же году Ланьси Даолун умер в возрасте 66 лет.
В 1279 году настоятелем храма стал Мугаку Согэн (無学祖元, 1226-1286), приглашённый из Китая сёгуном Ходзё Токимунэ. Проживая в Кэнтё-дзи Согэн принял активное участие в создании другого дзенского монастыря в Камакура – Энгаку-дзи (кайсаном которого он и стал впоследствии).
В 1293 году в Камакура произошло крупное землетрясение, во время которого большинство зданий монастыря были разрушены. Иссан Итиней, прибывший в Японию из Китая, был назначен десятым настоятелем Кэнтё-дзи, и при нём монастырь был восстановлен и перестроен.
Но в 1315 году в огне пожара снова сгорели все монастырские постройки. По традиции, чтобы собрать средства на восстановление Кэнтё-дзи были снаряжены и отправлены в Китай династии Юань торговые суда «Кэнтё-дзи-бунэ». Торговля с континентальным Китаем была чрезвычайно прибыльным делом, и сёгунат продал японским купцам построенные корабли вместе с разрешением на торговлю с Китаем в обмен на значительные пожертвования на восстановление Кэнтё-дзи.
Восстановленный Кэнтё-дзи при императоре Го-Дайго получил четвёртый ранг в начавшейся формироваться системе годзан Японии. А в 1341 году сёгун Асикага Такаудзи повысил ранг Кэнтё-дзи до первого.
Асикага Такаудзи
В окончательно сформировавшейся системе годзан (в 1386 году) за Кэнтё-дзи по-прежнему был закреплён первый ранг в системе годзан Камакура (наравне с Тэнрю-дзи в Киото). Выше по значимости был лишь «надранговый» Нандзен-дзи.
Это был период расцвета для Кэнтё-дзи. В нём проживало около 1000 монахов, храмовый комплекс насчитывал более 400 дочерних храмов и 49 суб-храмов на основной территории.
Весна в Кэнтё-дзи
Однако в следующем веке, после пожара в 1416 году этот великолепный буддийский монастырь был почти полностью уничтожен.
Частичное возрождение монастыря началось в период Адзути-Момояма и продолжилось в период Эдо, при сёгунате Токугава. Так в 1591 Токугава Иэясу пожертвовал Кэнтё-дзи около 400 коку, но этой суммы было недостаточно для полного восстановления монастыря. Эпоха расцвета и великолепия Кэнтё-дзи, кажется, осталась в прошлом.
Токугава Иэясу
Тем не менее, политика сёгуната Эдо в отношении дзенских монастырей унаследовала политику сёгуната Муромати. Исин Судэн (以心崇伝, 1569-1633), известный как Мотоку Кокуси, близкий советник сёгуна Токугава Иэясу, в молодости вступил в сангху и обучался дзен в Кэнтё-дзи и был преемником линии Дхармы основателя Кэнтё-дзи — Дайкаку Дзендзи (Ланьси Даолун). Благодаря этому, при поддержке и покровительстве сёгуната Токугава монастырь продолжал сохранять свой высокий статус в системе годзан.
Исин Судэн
Следует также отметить усилия многих дзэнских монахов, которые были настоятелями (главными монахами) монастыря Кэнтё-дзи в период Эдо, таких как Рётаку Генрё (再嶽元良), Каймон Генто (海門元東), Мансаку Секиэн (万拙碩宜) и Синдзё Генмио (真浄元苗).
В 1647 году монастырю Кэнтё-дзи было передано здание мавзолея жены сёгуна Токугава Хидэтада, Сугенин. Оно находилось на территории монастыря Дзодзё-дзи в портовом городе Сиба (окрестности Эдо). В разобранном виде здание мавзолея было перемещено в Камакура и реконструировано в Зал Будды в Кэнтё-дзи. Это величественное, великолепное здание с четырехскатной крышей (ситидзукури) признано в наши дни важным культурным достоянием Японии. Вместе с мавзолеем из Дзодзё-дзи были переданы Карамон (Китайские ворота), которые теперь стоят в Кэнтё-дзи перед домом настоятеля (Ходзё).
Зимние сны Кэнтё-дзи
Отрывок, характеризующий Тодай-дзи
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса. Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым! Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты. Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа. – Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным. Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах. За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно: – Народ все еще надеется увидать ваше величество. Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону. – Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
